аппарата и человек бы полетел! Но, не исключено, что человек когда-то мог летать. Нашел же Йозеф Галль на наших черепах «шишку полета»!

«Функционализм» в исследованиях сознания имеет свои источники в бесчисленных эмпирических концепциях, используемых для решения практических задач. Но, эмпирия сознания

Это с древних времен и по сей день, есть полная неразбериха в теоретических и методологических вопросах самого феномена сознания. Даже в «Общей психопатологии» Карла Ясперса, феноменология сознания, мягко говоря, представлена не достойно. Феноменология сознания Карла Ясперса не выдерживает никакого сравнения не только с феноменологией Гегеля, го даже с «тавтологией Я есмь Я» Фихте. Соотнесение понятий «сознание», «самосознание», «знание», «переживание», субъект, субъективность, и т.д., в современных научных концепциях сознания, объединены одним лишь словом «функция». Сознание есть или функция головного мозга. Или функция личности. Или Карл Фохт и Якоб Молешотт, для которых «мозг вырабатывает сознание, как печень желчь». Или – Иммануил Кант, для которого сознание трансцендентное и трансцендентальное явление, неизвестно, каким образом доставшееся человеку.

В Общей психопатологии сознание раскрывается серией феноменов. Все начинается с самосознания, с его двумя основными функциями:1) самопознания и 2) саморегуляции. Эти функции и формируют субъективную реальность, от первого, до последнего феномена. Ряд феноменов сознания начинается с «ясного как солнце» самосознания (Фихте). И, заканчивается – «смутным брожением Духа» (Гегель). Последний феномен, конечно же, «бессознательное» Фрейда. Все феномены сознания в Общей психопатологии, повторяем, связаны «лентой Мебиуса» (по Лакану).

Сразу отметим, что и в психологической, и в философской литературе феноменология субъективной реальности, после экзистенциалистов, фактически не разрабатывалась. Оставим в стороне «паранаучность». Не разработанность феноменологии сознания создает значительные теоретические трудности в области наук, исследующих состояния «измененного» сознания и самосознания. Например, в авиационной и космической психологии, нейропсихологии, частной психопатологии, реаниматологии, спортивной психологии и др.

Поскольку самосознание не отождествляется с сознанием, существует различное истолкование взаимоотношения этих понятий. Вся сложность здесь состоит в том, что при феноменологическом анализе сознания как субъективной реальности, самосознание не отличается не только от «предметного» сознания (осознание себя, как «иного» или как «соседа»), но и от рефлексии – непрерывного компонента внутренних сознательных актов. Как известно, в истории философии и психологии самосознание и рефлексия традиционно отождествлялись. Начинается эта традиция Джоном Локком, но не заканчивается трудами Дж. Маккоша и Дж. Эдвардса. В чем здесь сложность с нашим сознанием?

В каждом акте самосознания и в каждом его феномене (от «чувства Я» до «концепции Я», от «смутной интуиции», до «ясных рефлексий») необходимо отличать то, что является функцией самопознания, от того, что не является самопознанием. То есть, вообще не относится к области знания. Мы имеем в виду саморегуляцию. Взаимоотношение феноменов самопознания и саморегуляции в Общей психопатологии весьма сложно и неоднозначно. Достаточно сказать, что направленность субъекта на самопознание («Nosce te ipsum» первым призывал не Сократ, а дельфийский оракул), может иметь мотивом не получение нового знания о себе, а саморегуляцию или ее антипода – самодеструкцию! Так, «cogito ergo sum», отнюдь не самопознание, а типичная саморегуляция! Сейчас бы мы сказали – человека, в состоянии фрустрации. Некоторые формы аскезы, например – самопознание в искусственно вызванной агонии, самонаблюдение в асфиксии и т.д., разве это феномены самопознания? Это феномены сознания, а, именно, самодеструкции в Общей психопатологии.

Если самопознание всегда осуществляется в состоянии «ясного» сознания, ибо, включается рефлексия, «лампочка Павлова», и оно «прозрачно», как в феноменах cogito, то саморегуляция как раз наоборот, «туманна». Она совершается как бы перед порогом сознания. Или, автоматически, спонтанно. Или вообще бессознательно. Вот вопрос к Фрейду. Либидо это самопознание или саморегуляция? У Фрейда ответа нет! Иначе он не отсылал бы любопытных к снам со сновидениями и психопатологии обыденной жизни! (Читай: http://www.proza.ru/2015/09/17/79).

И все же, самопознание и саморегуляция изначально противостоят друг другу. Хотя бы потому, повторяем, что саморегуляция всегда осуществляется на уровне смутных ощущений, предчувствий, немотивированной неудовлетворенности собой, внутреннего дискомфорта. То есть, в тех случаях, когда самопознание затруднено или просто невозможно. Это и есть состояние фрустрации, часто принимаемое самим человеком за депрессию! Если самопознание при фрустрации и приводит к психотерапевтическому эффекту, то лишь постольку, поскольку оно неявно включает в себя саморегуляцию или включается в нее. При депрессии (имеется в виду психоз с триадой: моторная заторможенность, идеаторная заторможенность, вегетативная заторможенность) ни самопознание, ни саморегуляция невозможны!

«Заинтересованное в себе» самопознание не приносит ничего нового, а лишь позволяет «разобраться в своем состоянии», «упорядочить свои переживания», «понять смысл страданий» и т. п. Это чаще всего при неврозах, особенно, при истерии. Подлинное самопознание всегда, как бы раскручивается по спирали Фибоначчи и доходит в своем «предмете», до «золотого сечения». В самопознании человек должен подняться по лестнице Фибоначчи любой ценой.

В состоянии даже декартовской медитации, мы входит в не изведанные области Духа, обнаруживаем в себе ultimo fula.

«Святая ночь на небосклон взошла,

И день отрадный, день любезный,

Как золотой покров, она свила,

Покров, накинутый над бездной.

И, как виденье, внешний мир ушел…

И человек, как сирота бездомный,

Стоит теперь и немощен и гол,

Лицом к лицу пред пропастию темной.

На самого себя покинут он —

Упразднен ум, и мысль осиротела —

В душе своей, как в бездне, погружен,

И нет извне опоры, ни предела…

И чудится давно минувшим сном

Ему теперь всё светлое, живое…

И в чуждом, неразгаданном ночном

Он узнает наследье родовое»

(Ф. Тютчев. «Святая ночь на небосклон взошла»)

Саморегуляция осуществляется в «заранее заданных параметрах». Даже, если предполагается наличие «скрытых возможностей» субъекта. Только в исключительных, экстремальных состояниях (ситуациях), самопознание и саморегуляция могут совпадать. Такое соотношение феноменов самопознания и саморегуляции – разведенных, противопоставленных, сопоставленных, маскирующих одна другую и взаимно трансформирующихся, указывает на весьма сложную структуру, как самосознания, так и сознания. Особенно, в Общей психопатологии. Наибольшая трудность состоит в том, что своим фундаментальной феноменом – ориентирования в пространстве, времени и в самом себе, сознание действительно выступает как самосознание. Ведь «ориентирование» предполагает деление реальности на «внешнее» и «внутреннее». Между тем и другим в Общей психопатологии «аутический вал». Под «внешним» – еще недавно подразумевалась, реальность (объективный мир), в которой нет места для «Я» (души, духа). Не была осмысленная сюрреальность. Не было виртуальной реальности. А, первым «альтернативным сознанием» была Life after Life. Еще и сейчас нет научного представления о феноменологии Общей психопатологии – от оргазма, через экстаз до агонии! Нужно вспомнить о бури, которую поднял 95 минутный фильм «Экстаз» – чехословацко-австрийский чёрно-белый художественный фильм, снятый режиссёром Густавом Махаты в 1933 году. Этот фильм испугались и Папа Пий XII и Гитлер. Неверно пишут, что фильм вызвал скандал по причине купания голой в лесном озере несравненно Хеди Ламарр! Дело не в обнаженном женском теле. Дело в том, что в фильме почти минуту длился оргазм! С этим фильмом в Мир вошла иная реальность, никому не веданная! Конечно же, мы имеем в виду не переживание оргазма, а, его состояние, как «альтернативное» реальности, которую считали тогда единственной! До конца жизни Ламарр «оправдывалась» за т о, что показала! А, умерла она в начале 2000 года! Рекомендуем прочитать: Хеди Ламарр. «Экстаз и я» (1966).

«Внутреннее» – это субъективный мир, который не может включать в себя что-либо из объективного мира. Конечно, с точки зрения феноменологии Общей психопатологии, и здесь есть исключение. А, именно. При исчезновении «границы» субъективной и объективной реальности, когда все «внутреннее» активируется как бы «извне», «чуждой» мне силой, которая превращает мои мысли, чувства, мои переживания в «сделанные», в моей субъективности появляются «внешние» предметы. Это – при психическом автоматизме, в состояние овладения. При синдроме Кандинского-Клерамбо. Но, сейчас речь идет об Общей психологии. А, в ней, как покажем ниже, «объект» и «предмет» (мое), никогда не совпадают друг с другом, и находятся по разнее стороны «скобок» сознания. Ориентируясь во времени, пространстве и в самом себе, сознание в Общей психологии оказывается тотальным субъектом («Я»), противопоставляя себя всему иному, как non-ens! Субъект не различает в себе